Право, Дебаты | Олег Брагинский, Алишер Захидов
Основатель «Школы траблшутеров» Олег Брагинский и адвокат Алишер Захидов рассказывают, как дорвавшиеся до кормушки не смогли поиздеваться над домашней прислугой.
«Заработаю и обязательно отдам вам деньги», – трясущимся голосом, навзрыд, надрывно причитала женщина. Слёзы душили от обиды, заговаривалась, перебивала сама себя, не могла успокоиться. Вторила: «У меня мама больная, дочь рожает. Я обязательно отдам вам все деньги».
Мы смотрели на её руки. Это были кисти рабочего человека – труженика. «Наташа, – успокойтесь, не надо плакать, ничего страшного не случилось. У нас ещё есть апелляция, кассация и ничего платить не надо.». Её денег едва хватало на половину пути, но мы решили не говорить об этом.
Дело было «по совести» – раз взяли, бросать не станем. Смотрела на нас с благодарностью женщины, которая знает цену деньгам. Испытала немало горечи, стерпела множество обид, выслушала брань, работая в чужих семьях уборщицей, выполняя разные поручения по хозяйству.
Мыла полы, стирала, готовила, ходила за продуктами, выбрасывала мусор, убирала за тремя детьми. Пропускала мимо ушей окрики хозяйки, получала минимальную почасовую плату в Москве.
Соглашалась на любую работу, не смея заикаться об оформлении письменного контракта, где будут прописаны обязанности. Его никто даже и не предлагал, просто буднично, между делом сказали: «Берём тебя, приходи и работай», – капитализм в центре столицы в наши дни.
На её глазах хозяйка выгнала няню, работавшую по уходу за детьми, и в приказном порядке сказала: «Теперь будешь за малышнёй присматривать тоже». Наташа даже не посмела заикнуться задать вопрос о прибавке к оплате за неожиданно свалившуюся дополнительную повинность.
Казалось бы, при таком отношении «собирайся и уходи», но боялась, что останется без работы, а дома больная мать. В злополучный день годовалый ребёнок спал целый день напролёт.
По всем правилам с годовалым малышом должна сидеть мать: кормить, гулять, заботиться. Но родительница под любым предлогом старалась свинтить из дома. Так и в тот раз, радостно упорхнула под предлогом того, что старшего ребёнка пора отвести в секцию.
Неужели забота такая? Отвести, потрепаться с другими мамашами, пока ребёнок занят, поиграть в телефоне, вернуться домой – и день прошёл. Вполне себе нормальное времяпрепровождение.
Наташа выполнила домашние дела, и, когда малыш проснулся, принялась занимать кроху. Взяла на руки, положила рядом игрушку, разговаривала. У неё не было педагогических навыков обращения с малолетними детьми, кроме умений матери, родившей и воспитавшей двух детей.
Раздался звонок, и мать в приказном порядке сказала, что надо укладывать ребёнка спать. «Но он только проснулся!», – возразить Наташа. Ей повторили, что необходимо сделать. Конечно, малыш не желал спать, хотел гулять, но тревога потери работы заставила повиноваться.
Квартира была щедро оснащена видеокамерами, ребёнок сопротивлялся и вертелся. Женщина слишком устала после трудового дня, проявилось раздражение, начались резкие движения.
В суде смотрели видео, как старалась убаюкивать, но ребёнок вырывался и плакал. Наташа трясла малыша, показывая мультик по телефону – было представлено как «свечение в лицо гаджетом».
Кроха ползал по полу, грыз тапок – заявили, что запихивала ему обувь в рот. Резкие телодвижения – била по голове. Так и не смогла уложить, а в соседней комнате бабушка мило проводила время с другим сыном, потом вышли в общую комнату, где ещё полтора часа играли и общались вместе.
Наташа прибыла из Херсонской области, устроилась в семью, которая приехала в Москву из Донецкой области. Видимо, уборщица напоминала хозяйке то время, когда пришлось покинуть родные края, куда не хочется вернуться в жизнь, полную тревог и страшных неопределённостей.
Наташа напоминала отрезок жизни, который матрона так ненавидела. Ей пришлось взять женщину на работу, потому что на эти деньги никто не соглашался выполнять такой объём работ.
Она работала с утра до вечера, выполняя все указания властной молодой госпожи с большой копной рыжих волос, живущей в стабильности и большом достатке. Муж работал в банке, числился на хорошем счету. Доход позволил купить шикарную громадную квартиру на Проспекте Мира.
Матрона не производила отталкивающего впечатления. Приятная женщина, резкого и грубого не было и в помине, но Наталья говорила о ней заикающимся голосом, а её мать – бабушка детей тщательно подбирала слова, когда говорила на суде, и поглядывала не неё в поисках одобрения.
Судя по выступлению предка с фиолетовыми волосами, столь явно и жалко лебезившей в суде, было видно, что целиком и полностью, давно и безвозвратно пребывает под влиянием дочери.
Статья 156 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего родителем или иным лицом, на которое возложены эти обязанности.
А равно педагогом или другим работником образовательного, воспитательного, лечебного либо иного учреждения, обязанного осуществлять надзор за несовершеннолетним, если деяние соединено с жестоким обращением с несовершеннолетним.
Мать обратилась в полицию и написала заявление о возбуждении уголовного дела за жестокое обращение с ребёнком. Такое злостное манипулирование законом встречаем крайне редко.
Следователь на допросе в суде сказала, что отказывалась возбуждать дело из-за отсутствия состава преступления, но в прокуратуре на неё надавили и потребовали стряпать уголовное дело.
Статья 156 УК РФ предусматривает наличие специального субъекта: педагога, медицинского или социального работника, родителя.
В нашем случае не было контракта о приёме на работу, не описывались трудовые обязанности, ставка за дополнительную работу не повышалась, медицинская экспертиза отсутствовала.
Налицо были необоснованные, но резкие телодвижения. Истинное лицо царица-мать показала, заявив гражданский иск в уголовном процессе, требуя компенсацию морального вреда в размере 150’000 рублей и наказания «по всей строгости закона».
Остро чувствовали, что дело не заказное, не резонансное. Надеялись, что судья сможет проявить честь и демонстрировать справедливость, но увидели его подконтрольность прокуратуре.
Для вида немного снизил количество обязательных работ до 420 часов и сумму морального вреда до 80’000 рублей. Смотрели при оглашении приговора в глаза этой матери, пытаясь найти признаки совести. Ничего этого не было: невозмутимый вид и неимоверное чувство собственной правоты.
Сумма в 80’000 рублей перекрывала то, что Наташа заработала у властительницы судеб за последний месяц. Так хотелось сказать присутствующим, что это неправосудное решение…
Мы обратили внимание суда на практику жестокого обращения с детьми, когда привязывают к батарее, запирают в ванной, оставляют без света, тушат окурки о голову и тело, ломают руки и ноги. Вот что такое жестокое обращение с детьми. А тут никаких доказательств нет!
Но работа адвоката заключается в том, чтобы даже в непростых ситуациях сохранять лицо. Мы подали апелляцию. «Я с вами обязательно расплачусь», – плакала Наташа, но всё, что мы хотели, так это то, чтобы её мама жила долго и дочь родила малыша, который принесёт тепло и радость.