Право, Траблшутинг | Олег Брагинский, Алишер Захидов
Основатель «Школы траблшутеров» Олег Брагинский и адвокат Алишер Захидов рассказывают, как вызволяли бывшего пилота первых лиц от алчных номенклатурных воров.
В некоторых делах не покидает ощущение: имеют не ту подоплёку, что указана в обвинении. В ситуации Стрельцова всё выглядело придиркой: приехав на работу из Москвы в Крым, снимал квартиру по приезде в другую местность, расходы несло предприятие, а не платил из зарплаты.
Нанёс убыток работодателю? Скажете ст. 285 УК РФ – злоупотребление полномочиями? Цена вопроса – 460 тысяч рублей. Внеси в кассу, и вопрос закрыт. Но нет, инцидент расследует само ФСБ! И вот, сидим на допросе после того, как грянул гром с обысками в квартире и на даче в Москве.
По каждому вопросу следователь бегает и советуется с начальником в соседнем кабинете за стенкой. И так раз 20 за допрос. На предложение пойти к начальнику и вести разговор там, дабы ускориться, на нас бросили злобный взгляд, сообщив: «Сейчас его вообще закроют».
Подзащитный – в прошлом командир борта №1. Возил Ельцина, Черномырдина, в разные годы почти всех первых лиц государства. Чтобы понять уровень тщательности проверки и беспрецедентной строгости допуска к работе, расскажем случай из семейной биографии.
Когда он и родня проходили проверку, в биографии семьи дед – участник ВОВ, был записан, как «без вести пропавший». Так вот, однажды сотрудник ФСБ, проводивший проверку, подсказал: «Нашли мы твоего деда – похоронен в братской могиле под Смоленском». И дал координаты.
Такая вот тщательность была. Человек кристальной честности, потомственный лётчик. Дед, его отец, тоже летал. Да и сыновья тоже. Работают командирами воздушных кораблей.
Участвуем в допросах и понимаем, что это сведение счетов. На нас давят, требуют признать вину или «поедем в СИЗО, где темно и сыро». Доверитель тоже понимает, что не шутят, советуется с нами. Всё происходит быстро. Предлагаем пока не торопиться признавать вину и посидеть в СИЗО.
Ничего страшного не происходит, надо осмотреться и выстроить защиту. На пенсии, обладает огромными связями, может позвонить в высочайшие кабинеты. Схватили внезапно, ранним утром, следственные действия провели в тихой спешке, его взяли под занавес окончания расследования.
Так делают, когда не хотят поднимать шум, привлекать внимание или защитить ситуацию от воздействия третьих лиц, способных тормозить или форсировать. «Не хочу сидеть на нарах месяцами», – выдохнул он. В чём проблема – признаю вину, компенсирую нанесённый убыток.
Пошли в Сбербанк вносить деньги, рядом шагал сотрудник в погонах – чтоб не сбежали ненароком. Мы признали вину и перевели средства на счёт предприятия. Всё думали: зачем стряпать дело? Можно было просто провести проверку, указать на недочёты, предложить компенсировать ущерб.
Вместо этого возбудили уголовку. После суда доверитель рассказал, из-за чего разгорелся сыр-бор. Назначили директором предприятия, где предыдущее руководство занималось не только прямыми обязанностями. Формат статьи и охват аудитории не позволяют осветить большего.
Подскажем: намекали подписать документы по процессам, запущенным при предыдущем боссе. Узнав суть, бывший лётчик наотрез отказался «идти навстречу». Это и послужило сигналом к началу преследования. Скромность человека удивила донельзя – прошёл испытание до конца.
В суде мы отделались штрафом, который, конечно же, сразу и оплатили. Стояла сухая крымская осень, мы с Алишером сказали: «Всё закончилось, и теперь вы никому ничего не должны!». Его жена, прощаясь, подошла и… поцеловала каждого в лоб со словами: «Громадное вам спасибо!»