Геополитика, Экономика | Олег Брагинский, Марина Строева
Основатель «Школы траблшутеров» Олег Брагинский и ученица Марина Строева расскажут, как золото стало драйвером австралийской экономики, разрушило монополию, дало капитал массам, запитало рельсы и заводы, сформировало общий рынок и межрегиональные элиты.
Климатическая карта страны пестрит разнообразием: север – тропики, центр – пустыни, юг – умеренный и дождливый, запад напоминает калифорнийско-невадский ландшафт. Население и экономическая активность преимущественно сосредоточены в отдельных частях побережья.
Вначале колонизации практически единственной точкой роста на континенте был Сидней с окрестностями, далее освоение пошло радиальными волнами. По мере открытия перспективных месторождений и развития сельского хозяйства возникли Мельбурн, Аделаида, Брисбен, Перт.
Аборигены
К началу колонизации насчитывалось 300 тысяч аборигенов: охотники-собиратели, разрозненные племена. Формально Лондон вёл дружественное взаимодействие, просвещение без насилия, и согласование контрактов на землю. На практике же – вытеснение, столкновения, выселения.
Главная структурная коллизия – не столько обширные территории, сколько упрямое непризнание аборигенами понятия частной собственности на обработанную землю и домашний скот. С азартом охотились на завезённых овец как на дичь, что регулярно приводило к острейшим конфликтам.
Европейцы истребляли кенгуру – ключевой объект охоты местных жителей, нанося непоправимый удар по продовольственной базе аборигенов. Эпидемии влияли на убыль численности: в популяцию без иммунитета завезли оспу и другие болезни, происходящих от домашних животных.
Оспа систематически уносила до 50% населения. Суммарно до 60% смертей аборигенов в XIX веке давали инфекции. Насильственные смерти – 15%. К концу XIX века аборигены маргинализованны и малочисленны, значимой роли в экономике и политике уже не играют, к власти не стремятся.
Ранняя колониальная экономика
Для Британии Австралия долгое время была в первую очередь местом ссылки заключённых. Колонии быстро стали самодостаточными: овцеводство, пастбищное хозяйство, локальные рынки. Демобилизованные офицеры и солдаты, бывшие каторжники, начинают выбирать оседлую жизнь.
Земля выдавалась бесплатными наделами, на «желание» остаться влияла дороговизна обратного пути. Включённость в местный бизнес, в том числе контрабанду с Полинезией, формировала слой свободных землевладельцев и дешёвый труд. Сквоттеры стали крупными держателями пастбищ.
К 1851 году было 2’000+ значимых землевладельцев, на фоне небольшой общей численности разношёрстного населения. Тренд шёл на концентрацию земли и сырьевую специализацию: шерсть на экспорт, «материнская» Британия – переработка и признанный промышленный центр.
Институты самоуправления
Из-за удалённости материка местные советы постепенно начинают играть ключевую роль. Большинство полномочий передаётся на уровень территорий и муниципалитетов. Губернатор и суд присутствуют, но в целом конструкция крайне децентрализована.
В первой половине XIX века женщин всего около 15% населения. Парадоксальный эффект – крайне высокое уважение и защита, широкое участие в бизнесе и свободных профессиях, неформальная власть. В 1817 году 34% капитала первого австралийского банка принадлежало именно дамам.
С ростом женской доли классические права сужаются, но хронология всё равно прогрессивна. Обеспеченные дамы получают голос в 1861 году, все – в 1895–1900 гг., что намного раньше большинства европейских стран: Британия ограниченно допускает женщин к политике в 1900 году.
Перелом 1851
В 1851 году в Новом Южном Уэльсе и Виктории впервые находят поверхностные залежи россыпного золота. Власти, учитывая опыт США, делают доступным лицензирование: минимальные лоты крошечны – 6 кв. м и дешёвы, для доступа бедных и новоприбывших.
Начинается массовая миграция. Население за 10 лет вырастает с 430 тысяч почти до 1,17 миллиона. Вводятся антиазиатские сборы и ограничения. Из-за политики расовой чистоты всего лишь около 30 тысяч китайцев отважились приехать за весь рассматриваемый нами период.
Австралия в 1850-е добывает до 40% мирового золота. Сотни тысяч людей формируют стартовый капитал – деньги рассредотачиваются, ломая начальную монополию сквоттеров. Валюта от экспорта золота позволяет увеличить импорт оборудования. Грядёт локальная индустриализация.
Государство строит железные дороги для золота, аграрный фронтир уходит вглубь. Дешёвая земля и логистика поощряют выращивание пшеницы, развивается молочное и мясное скотоводство. Бумируют металлургия, вагоностроение, деревообработка, карьеры, паровые котлы по госзаказам.
Города растут, основной застройщик – власти. Отток капитала ограничен, географическая изоляция стимулирует реинвестирование на местах. Из золотых штатов в новые аграрные зоны, порты, недвижимость – формируется общеавстралийская бизнес-элита и мощный средний класс.
Государственные предприятия доминируют, к 1875 году более половины рабочих заняты на казённых секторах. Налоги остаются низкими благодаря продаже земли и активным внешним заимствованиям на Лондонском рынке под золото и землю.
1860-е – рабский труд на плантациях сахарного тростника в Квинсленде, чёрная наёмная сила с островов Тихого океана, сверхэффективность на экспорте. К 1890 г. 50% населения – горожане (выше, чем в Британии). Доход на душу населения достигает до 50% уровня в США.
Государственные расходы растут кратно, с 10% до 20% ВВП на фоне общего подъёма. Сильные профсоюзы и непрерывные реформы: 8-часовой рабочий день с 1856 года, к 1880-му почти все рабочие – в объединениях. Доступные кредиты на землю и социальные стандарты.
Перегрев и кризис 1890-х
Истощение поверхностного золота снижает темп шахтной добычи, капиталоёмкости, консолидации. Надувается кредитный пузырь, недвижимость перегрета. Мельбурн – самый дорогой город мира по жилью. Сокращение притока кредитов из Европы, падение добычных доходов и обвал 1890 года.
Кризис Латинской Америки (Аргентина, Бразилия, Уругвай), банкротство Barings (Lehman XIX века), бегство капитала из колоний, в т. ч. Австралии. Последствия: глубокая депрессия на 5 лет, падение ВВП на 20%. Запад страны держится на новейшей добыче, остальные регионы проваливаются.
Федерация как ответ
К рубежу века экономика медленно восстанавливается, на горизонте – внешняя угроза. Германия закрепляется на северо-востоке Новой Гвинеи, демонстрирует флот, зонды на экспансию.
Разрозненные штаты понимают: поодиночке не удержаться, притом, что хозяйственные связи и кооперация уже сложились. В 1900 году посредством референдумов образуется Федерация Австралии (позже – Содружество). Новый Южный Уэльс присоединяется со второй попытки.
Один из первых федеральных законов – ограничение небелой иммиграции и обязательный тест английского языка: первая в мире иммиграционная языковая селекция, на фоне двузначной безработицы с желанием защитить рынок труда.
Региональная специализация и партийная система
Специализация:
- Виктория – промышленная: мало ископаемых и портов, ставка на мануфактуру и переработку
- Новый Южный Уэльс – ворота импорта и экспорта: судоходство и порты
- Квинсленд – аграрный: тростниковый рай в тёплом климате.
Политические партии как выражение региональных интересов:
- Лейбористская партия – из профсоюзов, опорой на государственных рабочих
- Партия свободной торговли – Новый Южный Уэльс
- Протекционистская партия – Виктория
Формирование правительств через союзы: лейбористы продают поддержку в обмен на трудовые гарантии, минимальная зарплата, 8-часовой день, госпредприятия, социальные права. Обсуждался даже стандарт дохода, позволяющий содержать семью с тремя детьми.
Парадоксально, но для эпохи закономерно. Лейбористы также продвигали расовую чистоту иммиграции, опасаясь демпинга труда. Китайская рабочая сила – объект сатирических, ныне неприемлемых политик и карикатур.
К рубежу XX века Австралия преобразовалась из карательной колонии и шерстяного придатка в сложную, урбанизированную, индустриально-аграрную федерацию с зачатками национальной политики и партийной конкуренции для дальнейшего уверенного экономического роста.